А теперь о сути. Потому что об этом же в СМИ не говорят. Вот, мол, белорусы не заплатили за газ. Когда мы подписывали с Россией соглашение в начале года, вы помните, я говорил: мы идём на крайне невыгодные условия для нашего государства. Мы подписываем эти документы, потому что другого выхода у нас нет. Я однозначно, открыто давал оценки поступкам руководства Российской Федерации. Я прямо указывал на тех, кто принимал эти решения.

Что концептуально в целом хочет от нас Россия — это уже для вас не секрет. Я позволю себе впервые громко об этом сказать: Россия хотела бы приватизировать не только отдельные предприятия, которые мы в середине 90-х годов (когда предприятия стояли «на коленях», когда 30 долларов была самая высокая зарплата) поднимали за счёт нашего благосостояния. Мы недоедали, недопивали, недосыпали, но мы это сделали. Сегодня в основном эти предприятия работают очень эффективно. На МАЗе, БелАЗе за продукцией выстроилась очередь. Сегодня вместо $400 млн., которые мы на «Беларуськалии» выручали за произведённую продукцию, имеем $1,2 млрд. доходов. Я могу о других предприятиях много говорить. Бюджет страны увеличился с $2—3 млрд. до $15 млрд. Видно, что мы что-то сделали в этой стране. Так вот, они хотят приватизировать не только эти предприятия, ладно бы приватизировать — бесплатно прихватить. Они хотели бы приватизировать всю страну!

Но пусть хоть один журналист скажет, мол, когда-то президент говорил, что мы объединимся так, что Беларусь окажется внутри какого-то государства. Никогда я этого не говорил. Никогда! Я говорил о союзе. А любой союз имеет свои принципы, критерии и т.д. Так вот, строительство союза предполагает какие-то принципы. Главный принцип — это равноправная основа. Тогда в ответ они надувают щёки: «Мы — вот такие большие. Невозможно». Раз невозможно, так невозможно. Тогда надо честно сказать, что для вас это невозможно. Для руководства Ельцина это вроде бы было возможно, и мы подписали все документы, в том числе и Союзный договор. И в его развитие подписали множество соглашений — межправительственных и межгосударственных. Их надо выполнять. Но в России поняли, что это им невыгодно, и начали денонсировать эти соглашения. Вы знаете, из каких соглашений они вышли.

И вот когда мы подписывали недавно соглашения по газовым вопросам, я честно и откровенно сказал Путину: «Мы их подпишем, но вы должны иметь в виду, что в 2007 году больше, чем половину от этой цены, мы не заплатим. Потому что если мы будем платить 100%, мы очень «опустим» нашу экономику и благосостояние наших людей. Потому что нефть в 2 раза подорожала, в 2,5 раза цена на газ повысилась». Мне было сказано следующее: мы не хотим братскому белорусскому народу создать проблему. Мы окажем поддержку белорусам, в том числе и межгосударственным кредитом в $1,5—2 млрд. на выгодных условиях. На 15 лет, с началом погашения через 5 лет. Выгодный кредит. Тогда я подумал, что нам будет сложно в 2007 году, в 2008 году, пока адаптируется экономика. Но $1,5-2 млрд. хватит для того, чтобы этот удар как-то снивелировать... Сегодня август. И правительство ведёт переговоры с российским правительством по выделению этого кредита, чтобы мы могли рассчитаться за потребляемый газ. Это было тогда предложение российской стороны — на объективно складывающиеся условия. И это сегодня уже дошло до унижения. В последнее время намекают, что якобы надо поехать в Кремль и на колени стать. Может, кто-то и станет, но я туда на колени не поеду вставать.

До июля была договорённость с «Газпромом», что мы рассчитаемся по газу. Подождите, пока выделят кредит. Но кредита не выделили. Мы остались должниками. Примерно $460 млн. за полгода за потребляемый газ. У меня такое чувство, когда они вчера объявили о сокращении поставок, что они этого ждали. Им это надо было. Вот нет сегодня врагов: американцев же перед выборами врагами не сделаешь — очень опасно, там надо в обнимку ходить. Украину? Но она уже на 85% отошла от всех нас и уже одной ногой на Западе. Казахстан или Туркменистан? Так они — независимые государства, газа и нефти полно.

А Беларусь — у неё же нет ни нефти, ни газа. Куда она денется? Вот она — идеология. Я это говорю, потому что уже надоело молчать. Я дал команду взять из резервов деньги и заплатить им эти $460 млн. Это не сумма для страны. Конечно, мы оголяем резервы. Но сегодня и Уго Чавес, другие наши добрые друзья заявили: «Не переживайте. Сколько вам надо кредитов? И не под коммерческий процент. Мы дадим для того, чтобы у вас была полная стабильность». Даже западные коммерческие банки говорят: мы вам дадим полмиллиарда долларов, не переживайте. Европа взволновалась. Почитайте, что они сегодня о России пишут. Хоть они в Европе нас не очень любят. Поэтому сегодня отдаём из резервов. В течение месяца мы за счет кредитов других государств пополним свои резервы. Мы ничего не теряем. Пусть забирают эти деньги и живут так, как они планируют жить. Кому-то, наверно, мало. Им в карманы не попало. Боятся: а вдруг что изменится после выборов. Вот и начинают эти наскоки. Пусть живут спокойно.

Надо переходить на более реалистичные отношения с государствами, прежде всего с Российской Федерацией. Нас там «долбают»: то за конфеты, то за сахар. Арестовывают даже машины на границе. Сахар задержали и нашим конкурентам на склад поместили. Такого беспредела в отношениях с нами, как наша братская, добрая Россия, никто себе не позволял...

Мы попросим Россию тоже за всё заплатить, что мы для неё делаем. Настало время сказать правду, и еще раз подчеркиваю — не надо нам унижаться. Мы не те люди, которые должны унижаться. Мы России ничего плохого не сделали.

Вы должны понимать, что русский человек в этом не виноват. Русский человек всегда был у нас своим человеком. Беларусь должна быть для русских своим государством. Так оно и будет. Поэтому ещё раз подчеркиваю: мы никому ничего не должны. Нам обещали — мы надеялись. Сейчас нас решили поставить в худшие условия. Но есть люди, которые нам и в этой ситуации помогли. Фактически мы взяли кредит для того, чтобы отдать родной России то, что она от нас требует. Вот и всё. Вопрос исчерпан... Переживём. Это не середина 90-х, когда на полках ничего не было и жить было практически невозможно и даже самые надёжные мои сторонники, даже я не верил, что мы выплывем. Выжили. А в этой ситуации тем более. Не погибнем. Я думаю, что вскоре и мы им пригодимся.

Советская Россия, 04/08/2007